сложно было придумать чертов пляж, а?
Название: (Не)зыблемо.
Автор: Kris Soulmate.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Пейринг: намек на 10051(Бьякуран/Ирие Шоичи)
Рейтинг: PG-13 за некоторую лексику.
Жанр: немного AU, виньетка, ангст.
Cтатус: закончен.
Размер: мини.
Дисклеймер: автор нежно любит всех персонажей фанфика. а любить и обладать – увы, вещи разные.
Размещение: а вам оно надо? оО xDD
Предупреждения: обрывочная мыслеформа. POV запутавшегося в себе Шоичи. возможен ООС.
этот фик выходит под слоганом "когда у Риса нет инета, он все равно не дремлет".
читатьЗнаете, почему я не люблю войну? Открытую, завуалированную, информационную, экономическую… Потому что за ней любой человек становится цифрой. Любая судьба – статистикой. И даже благоприятное окончание военных действий не может компенсировать всех потерь и разрушений.
Сколько себя помню, мне всегда приходилось чем-то жертвовать. Это моя привычка, в какой-то степени. Жертвовать и терять, терять и жертвовать. Вначале я отказался от судьбы музыканта, чтобы последовать совету себя из будущего и поступить в университет. Впрочем, я был не против: судьба техника меня далеко не огорчала. Но ткнуть детскую мечту о музыке в грязь все-таки пришлось.
До учебы в университете у меня практически не было друзей. Никто не хотел водиться со странноватым замкнутым мальчиком, чьи интересы заканчивались на учебе и роботехнике. Людям проще привить знакомым свои привычки, чем согласиться с их, это понятно… В детстве подобные вещи меня крайне расстраивали, и я все больше начинал бояться людей. От непонимания мотивации их поступков. И от ранних впечатлений… Вечные обзывания, ругань, насмешки. Если дети и цветы жизни, то только росянки. Самые плотоядные и бесчувственные.
Во время обучения я, по указанию будущего себя, познакомился с Бьякураном. Признаться, я сильно волновался: до этого момента я не общался практически ни с кем. Мне ужасно не хватало опыта в дружбе. Но Бьякуран пытался понять мой внутренний мир, старался поддержать меня, не давал опускать руки, пускай и какими-то своими методами. Наши отношения несколько лет балансировали на грани дружбы и секса, но с моей стороны победила почему-то любовь. Странно.
Наверное, это потому, что я не привык к поддержке и дружеским посиделкам, к разговорам до полуночи обо всем подряд… К возможности поделиться своими мыслями и выслушать чужое (чужое?) мнение по волнующему тебя вопросу. К пожатию руки при встрече, от которого сердце колотится до потолка и грозится пробить крышу. И если бы не грозящий за разрушение имущества штраф, я бы ему это позволил.
Я не смог понять, что был для него только другом, пусть и самым близким. Что для него нормально, когда от его прикосновений мои стоны слышатся в конце коридора. Когда его поцелуи, спускаясь от губ и возбуждая каждый миллиметр моего девственного еще тела, переходили в игривый минет. Когда, единожды поссорившись с ним из-за нарушения правил Чойса, я пребывал в истерике несколько дней подряд и чуть ли не на коленях просил прощения, хотя вина за разногласие была далеко не на мне. Весь университет тогда показывал на меня пальцем, косо-косо поглядывая. Совсем как в школьные годы... И шепот такой характерный. Из печально известной серии «мгновенно умолкает, когда приходит тот, о ком идет речь». Но мне было наплевать. Если бы не резь в животе, я бы даже ввязался с ними в драку, но до этого, к счастью, не дошло. Хотя попытки были… Бьякуран ждал моего хода, и он его получил. И вернулся.
Хотя нельзя сказать, что я сам был идеальным другом. Порой мне казалось, что мы просто терпим друг друга, но, расставаясь с ним хотя бы на немного, я страдал чуть ли не физически. Все тело ломило, а в глазах мелькали резкие электрические разряды. Но хватало одного его вопроса: «Шо-тян не против, если я составлю ему компанию?», чтобы существенно изменить мое плачевное положение. Стоило ему своими тогда еще лучистыми глазами мне улыбнуться, как мои душевные переживания отходили на второй, даже тридцать второй план.
Я слишком к нему привязался и перешагнул то, что перешагивать было запрещено. Но я не жалел, потому что теперь мне было, что терять, и жизнь больше не казалась простой страницей в бесконечном ежедневнике.
И каково было мое чертово состояние, когда ко мне, после нескольких лет тяжкого, но сладкого балансирования на лезвии взаимоотношений, вернулась память. Та самая, после которой я неделю не вставал с постели, уткнувшись носом в подушку и почти не дыша от боли.
Как я проклинал тогда себя, будущего себя, за то, что узнал эту информацию. Узнал то, что из-за Бьякурана может погибнуть весь наш мир, да и не только наш…
Вот только мой старший Шоичи упустил тот момент, что без Бьякурана могу немного погибнуть я. Или, по крайней мере, сильно покалечиться.
Так я предал его в первый раз. Каждое утро, отчаянно борясь с комком в горле, приходилось начинать с мысли: «Бьякуран не должен победить». А внутри что-то все шепчет-шепчет: «Шоичи, он ведь уже победил, тебе так не кажется?»…
Кажется. А что это меняет?..
Движения становились все истеричнее. Речь все более срывалась на отчаянные выкрики в пустоту. Мысли были заняты далеко не учебой, и я, один из самых примерных учеников университета, находился на грани исключения.
Бьякуран понимал меня намного сильнее, чем я мог себе представить. Почувствовав такую перемену в моем мироощущении в целом и в Бьякураноощущении в частности, он мгновенно удалился от меня, изредка появляясь на горизонте моей жизни с презрительной улыбкой, цедящей: «И как тебе твоя справедливость?».
Он знал все еще тогда. Что я предам его и во второй раз, и в третий… Что свяжусь с Тсунайоши-куном, с Вонголой… Но он все равно сделал меня своим ближайшим помощником. Однако звездочек в его глазах больше не было. Никогда.
Окончательно для себя я его потерял после возвращения Тсунайоши-куна и его Хранителей из прошлого, когда Бьякуран показал нам истинных Погребальных Венков. Его фигура была переполнена гордостью и превосходством. Он – победитель, а мы – стайка слабых, глупых немощных. Но когда мы с ним на секунду встретились глазами, я увидел в его взгляде море сухого равнодушия, приправленное сдержанной печалью. Его глаза не сулили мне ничего хорошего. Тогда я понял, что, если мне придется лично сражаться против Бьякурана, он готов самостоятельно оборвать мою уже никчемную жизнь. По шее пробежал холодок. Нет, не страха смерти, скорее, грусти по давно ушедшим временам. На мгновение захотелось прижаться к этому чертову Бьякурану, снять с него кольцо Маре, выкинуть в море Тринисетте и просто быть.
Бьякуран насмешливо усмехнулся и пропал. Забыв, что это была всего лишь проекция, я с надеждой протянул руку, стараясь ухватить хотя бы воздух, которым он дышал. Но Вонгола с опасением покосилась на меня, и я, покраснев, поддержал разговор о феномене Закуро.
Я снова выбрал долг. Обстоятельства закрутили меня в такой вихрь, что я не имел возможности им сопротивляться.
Но ты ошибся. Проиграла не наша скромная коалиция, а твои вселенские силы. Хорошо, что никто не слышал, с каким грохотом упало мое сердце, увидев твою последнюю улыбку.
Знаете, почему я не люблю войну?..
Автор: Kris Soulmate.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Пейринг: намек на 10051(Бьякуран/Ирие Шоичи)
Рейтинг: PG-13 за некоторую лексику.
Жанр: немного AU, виньетка, ангст.
Cтатус: закончен.
Размер: мини.
Дисклеймер: автор нежно любит всех персонажей фанфика. а любить и обладать – увы, вещи разные.
Размещение: а вам оно надо? оО xDD
Предупреждения: обрывочная мыслеформа. POV запутавшегося в себе Шоичи. возможен ООС.
читатьЗнаете, почему я не люблю войну? Открытую, завуалированную, информационную, экономическую… Потому что за ней любой человек становится цифрой. Любая судьба – статистикой. И даже благоприятное окончание военных действий не может компенсировать всех потерь и разрушений.
Сколько себя помню, мне всегда приходилось чем-то жертвовать. Это моя привычка, в какой-то степени. Жертвовать и терять, терять и жертвовать. Вначале я отказался от судьбы музыканта, чтобы последовать совету себя из будущего и поступить в университет. Впрочем, я был не против: судьба техника меня далеко не огорчала. Но ткнуть детскую мечту о музыке в грязь все-таки пришлось.
До учебы в университете у меня практически не было друзей. Никто не хотел водиться со странноватым замкнутым мальчиком, чьи интересы заканчивались на учебе и роботехнике. Людям проще привить знакомым свои привычки, чем согласиться с их, это понятно… В детстве подобные вещи меня крайне расстраивали, и я все больше начинал бояться людей. От непонимания мотивации их поступков. И от ранних впечатлений… Вечные обзывания, ругань, насмешки. Если дети и цветы жизни, то только росянки. Самые плотоядные и бесчувственные.
Во время обучения я, по указанию будущего себя, познакомился с Бьякураном. Признаться, я сильно волновался: до этого момента я не общался практически ни с кем. Мне ужасно не хватало опыта в дружбе. Но Бьякуран пытался понять мой внутренний мир, старался поддержать меня, не давал опускать руки, пускай и какими-то своими методами. Наши отношения несколько лет балансировали на грани дружбы и секса, но с моей стороны победила почему-то любовь. Странно.
Наверное, это потому, что я не привык к поддержке и дружеским посиделкам, к разговорам до полуночи обо всем подряд… К возможности поделиться своими мыслями и выслушать чужое (чужое?) мнение по волнующему тебя вопросу. К пожатию руки при встрече, от которого сердце колотится до потолка и грозится пробить крышу. И если бы не грозящий за разрушение имущества штраф, я бы ему это позволил.
Я не смог понять, что был для него только другом, пусть и самым близким. Что для него нормально, когда от его прикосновений мои стоны слышатся в конце коридора. Когда его поцелуи, спускаясь от губ и возбуждая каждый миллиметр моего девственного еще тела, переходили в игривый минет. Когда, единожды поссорившись с ним из-за нарушения правил Чойса, я пребывал в истерике несколько дней подряд и чуть ли не на коленях просил прощения, хотя вина за разногласие была далеко не на мне. Весь университет тогда показывал на меня пальцем, косо-косо поглядывая. Совсем как в школьные годы... И шепот такой характерный. Из печально известной серии «мгновенно умолкает, когда приходит тот, о ком идет речь». Но мне было наплевать. Если бы не резь в животе, я бы даже ввязался с ними в драку, но до этого, к счастью, не дошло. Хотя попытки были… Бьякуран ждал моего хода, и он его получил. И вернулся.
Хотя нельзя сказать, что я сам был идеальным другом. Порой мне казалось, что мы просто терпим друг друга, но, расставаясь с ним хотя бы на немного, я страдал чуть ли не физически. Все тело ломило, а в глазах мелькали резкие электрические разряды. Но хватало одного его вопроса: «Шо-тян не против, если я составлю ему компанию?», чтобы существенно изменить мое плачевное положение. Стоило ему своими тогда еще лучистыми глазами мне улыбнуться, как мои душевные переживания отходили на второй, даже тридцать второй план.
Я слишком к нему привязался и перешагнул то, что перешагивать было запрещено. Но я не жалел, потому что теперь мне было, что терять, и жизнь больше не казалась простой страницей в бесконечном ежедневнике.
И каково было мое чертово состояние, когда ко мне, после нескольких лет тяжкого, но сладкого балансирования на лезвии взаимоотношений, вернулась память. Та самая, после которой я неделю не вставал с постели, уткнувшись носом в подушку и почти не дыша от боли.
Как я проклинал тогда себя, будущего себя, за то, что узнал эту информацию. Узнал то, что из-за Бьякурана может погибнуть весь наш мир, да и не только наш…
Вот только мой старший Шоичи упустил тот момент, что без Бьякурана могу немного погибнуть я. Или, по крайней мере, сильно покалечиться.
Так я предал его в первый раз. Каждое утро, отчаянно борясь с комком в горле, приходилось начинать с мысли: «Бьякуран не должен победить». А внутри что-то все шепчет-шепчет: «Шоичи, он ведь уже победил, тебе так не кажется?»…
Кажется. А что это меняет?..
Движения становились все истеричнее. Речь все более срывалась на отчаянные выкрики в пустоту. Мысли были заняты далеко не учебой, и я, один из самых примерных учеников университета, находился на грани исключения.
Бьякуран понимал меня намного сильнее, чем я мог себе представить. Почувствовав такую перемену в моем мироощущении в целом и в Бьякураноощущении в частности, он мгновенно удалился от меня, изредка появляясь на горизонте моей жизни с презрительной улыбкой, цедящей: «И как тебе твоя справедливость?».
Он знал все еще тогда. Что я предам его и во второй раз, и в третий… Что свяжусь с Тсунайоши-куном, с Вонголой… Но он все равно сделал меня своим ближайшим помощником. Однако звездочек в его глазах больше не было. Никогда.
Окончательно для себя я его потерял после возвращения Тсунайоши-куна и его Хранителей из прошлого, когда Бьякуран показал нам истинных Погребальных Венков. Его фигура была переполнена гордостью и превосходством. Он – победитель, а мы – стайка слабых, глупых немощных. Но когда мы с ним на секунду встретились глазами, я увидел в его взгляде море сухого равнодушия, приправленное сдержанной печалью. Его глаза не сулили мне ничего хорошего. Тогда я понял, что, если мне придется лично сражаться против Бьякурана, он готов самостоятельно оборвать мою уже никчемную жизнь. По шее пробежал холодок. Нет, не страха смерти, скорее, грусти по давно ушедшим временам. На мгновение захотелось прижаться к этому чертову Бьякурану, снять с него кольцо Маре, выкинуть в море Тринисетте и просто быть.
Бьякуран насмешливо усмехнулся и пропал. Забыв, что это была всего лишь проекция, я с надеждой протянул руку, стараясь ухватить хотя бы воздух, которым он дышал. Но Вонгола с опасением покосилась на меня, и я, покраснев, поддержал разговор о феномене Закуро.
Я снова выбрал долг. Обстоятельства закрутили меня в такой вихрь, что я не имел возможности им сопротивляться.
Но ты ошибся. Проиграла не наша скромная коалиция, а твои вселенские силы. Хорошо, что никто не слышал, с каким грохотом упало мое сердце, увидев твою последнюю улыбку.
Знаете, почему я не люблю войну?..
@темы: ня неко ня, рис говнорайтер, литературное